Пламя страстей - Страница 32

– Я не хочу сделать тебе больно, – простонал он в отчаянии. Но ему не о чем было волноваться.

Она была вся открыта для его любви, подготовлена к ней силой его поцелуев, магией его прикосновений.

– Милая, дорогая, родная моя. – Он обдал ее разгоряченную кожу жарким дыханием. Он поцеловал ее в пупок и в ложбинку на стыке ее бедер, в густой пучок завитушек.

– Чад, пожалуйста, – всхлипнула она. Руками она скользнула под его белье и обхватила тугие мышцы ладонями. Она поверить не могла в собственную смелость, которая была вознаграждена, когда он встал, чтобы стянуть трусы быстрыми резкими рывками ног и рук.

Протянув руки к его мускулистому торсу, она привлекла его к себе. Его грудь оказалась прижатой к ее груди, и животы сомкнулись. Его твердость вплотную слилась с ее уютной мягкостью.

Потянувшись губами к его губам, она разгладила озабоченные морщинки с его лба. Поцелуй затянулся, и она чувствовала, как исчезает его сдержанность, но все же его разведка была робкой и еще как будто предварительной. Изнывая от желания, она ободряюще погладила его по спине. Он неровно задышал и зашептал ей в самое ухо:

– Господи, Ли, я больше не могу. Я не могу больше сдерживаться, – прорычал он и переступил порог.

Она испытала минуту щемящего напряжения. Это было похоже на новую потерю девственности. От этой мысли она ужаснулась. Это было начало ее с Чадом отношений. Она была для него чем-то неизведанным. Не отрываясь от его поцелуя, она издала легкий крик восторга.

В ответ на ее возбуждение прозвучал его вздох.

– Как хорошо с тобой... как хорошо, – простонал он. Убедившись, что она не распадается на части, он проник глубже и стал раскачивать ее в такт своим, вечным как мир, движениям. Это было как если бы они вдвоем скатились с края Земли. Когда она снова оказалась на земле, он крепко схватил ее и горячо прошептал:

– Я люблю тебя. Ли, я тебя люблю…

– Я не сделал тебе больно. Ли? После родов…

– Нет-нет, – прошептала она, прильнув к нему ближе.

– Вот и хорошо, – сказал он с облегчением. Он поймал прядь ее волос и теребил между пальцами. – Шерон боялась секса так же, как и всего остального, особенно когда в первую брачную ночь я разделся. В ту ночь я чувствовал себя садистом, да и потом было не лучше. Она любила меня, но она страшилась любви.

Он перевернул Ли на спину, и пальцы его заскользили по изгибу ее грудей.

– Ты совсем другая – теплая и чувственная. Я едва поспевал за тобой. – Она играя шлепнула его по руке, но тут же поняла, что его поддразнивание лишь означает, что его-то подспудно беспокоит нечто. – Хотел бы я знать… – Он прокашлялся и попытался улыбнуться, а затем плюхнулся на спину. – Ну да ладно.

Она поняла, что он хотел бы знать, и это его мужское тщеславие позабавило ее, но она скрыла улыбку. Не желая говорить с ним покровительственным тоном, она поставила вопрос ребром:

– Чад, ты думаешь обо мне и Греге?

– Это меня не касается.

– Теперь касается, – сказала она просто.

– Я не прошу никаких сравнений.

– Я и не собираюсь проводить никаких сравнений. – Она наклонилась и нежно поцеловала его в губы. – Мне было хорошо с тобой. С того первого поцелуя в больнице я чувствовала, что моя реакция важна для тебя не меньше твоего собственного удовлетворения. Для меня это так много значит – как и для всякой женщины. С Грегом я никогда не чувствовала, что обо мне заботятся. С тобой – да.

Она могла бы рассказать ему куда больше. Она могла бы сказать, что с Грегом она ни разу не переступила порог сознания. Он был умелый любовник, но у нее не было ощущения, что она занимает его целиком. Даже лежа в его объятиях, приникнув к нему всем телом, она продолжала чувствовать, что мысли его где-то далеко, и он действует больше по привычке, чем повинуясь порыву. Но обсуждать это с Чадом было бы несправедливо по отношению к памяти Грега.

– Еще я хочу, чтобы ты знал, что после Грега у меня никого не было. Да и... да и до него тоже. До сегодняшнего вечера я спала только со своим мужем.

Возможно, ему трудно было поверить столь старомодному признанию.

Он повернулся к ней, так что их лица оказались напротив друг друга.

– Ли, ты просто сокровище, – сказал он тихо, погладив ее по щеке кончиком пальца.

– И ты тоже.

– Я люблю тебя, Ли. Я не хотел этого говорить раньше, чтобы ты не подумала, будто я просто пытаюсь затащить тебя в постель. Я был так счастлив, когда ты сказала, что хочешь меня, что, даже если бы ты сказала, что пока не готова, одно сознание того, что ты меня хочешь, сделало бы меня счастливым. По крайней мере, сердце мое было бы спокойно. Уж не знаю, как насчет других частей тела… – Они тихо засмеялись, хотя в глубине души Ли не была уверена, готова , ли она уже воспринять его любовь. – Я люблю тебя. Но если ты мне сейчас скажешь уйти – я уйду.

– Нет. Останься, – прошептала она, уверенная только лишь в одном – что ей хочется, чтобы он остался. Она вжалась в него, прижимаясь грудью к его твердой груди.

Его рука скользнула по ее тонкой спине и притянула ее к себе еще крепче. Они поцеловались.

– У тебя очень впечатляющая грудь, – проговорила она, уткнувшись носом вниз в щекочущий курчавый коврик.

– Твоя тоже в порядке.

Под ее притворными игривыми укусами он рассмеялся. Движения его рук говорили ей о том, что ему очень нравится, как она сложена. Он держал ее грудь в ладонях, а большими пальцами исследовал соски.

Она скользнула ртом по его груди и отыскала его мужские маленькие соски. Она попробовала, как они среагируют на ее язык. Все тело Чада напряглось от ожидания, когда ее рука начала свой путь. Продолжая испытывать его медленными, лижущими поцелуями, она рукой нащупала его мужскую силу, упруго прижатую к ее бедру.